фотография ЦГАКФФД СПб
Михаил Александрович Полиевктов, сын мирового судьи Калужской губернии, выпускник 1894 г. историко-филологического факультета Университета.
С 1895 г. Михаил Александрович преподавал в школе К.Мая русский язык и историю. Его уроки русской истории были просто превосходными, он умел так увлекательно рассказывать, так возбуждать воображение, что ученики почти явственно начинали ощущать себя современниками далёких событий [1].
Он также вёл большую научную работу, начатую под руководством академика В.А. Ламанского (1833–1914) ещё во время учёбы, вследствие чего в 1903 г. был принят в Университет на должность приват-доцента и начал читать лекции. В 1908 г. его утвердили в степени магистра русской истории. Впоследствие М.А. Полиевктов написал более ста научных работ, в том числе, по истории декабристского движения, биографии Николая I, методическим проблемам, им была основана популярная серия изданий «Гимназия на дому».
С осени 1910 г. статский советник М.А. Полиевктов перестал вести уроки в гимназии, целиком переключившись на работу в Университете. С 1917 года М.А. Полиевктов – профессор Петербургского университета, с 1920 года – преподаватель русской истории в Тбилисском университете.
В качестве подробной биографии М.А. Полиевктова приводим почти полную цитату отличной работы В.В.Тихонова [2]:
«Михаил Александрович Полиевктов (1872-1942) – представитель петербургской исторической школы, ученик С.Ф. Платонова и Г.В. Форстена, стоял у истоков российского кавказоведения. Первоначально сферой интересов историка была история международных отношений XVIII века. В ней он приобрел значительный авторитет, знакомя научную общественность не только с русскими архивными документами, но и регулярно работая в европейских архивах. Его концепции дипломатической истории XVIII в. прочно заняли место среди достижений российской исторической науки начала XХ века.
В 1911 году уже немолодой ученый женился на Русудане Николаевне Николадзе, дочери известного грузинского общественного деятеля Н.Я. Николадзе. Именно Русудана связала Полиевктова с грузинской культурой и общественной жизнью, а тесть подтолкнул к изучению истории русско-грузинских отношений. Н.Я. Николадзе предпринял попытку найти и опубликовать неизвестные документы русской дипломатической истории, касающиеся Грузии. Будучи непрофессиональным историком, он обратился за помощью к зятю, который специально для него провел изыскания в Петербургском государственном архиве Министерства иностранных дел. Поиски увенчались успехом, Полиевктов открыл значительный комплекс ранее неизвестных документов.
Тогда в сферу его интересов вошла тема восточной политики России: «…восточная политика России и англо-русские отношения…для меня формулируется все отчетливее и отчетливее…Русско-грузинские отношения, конечно, должны будут занять в этих исследованиях самое видное место». Так начались исследования Полиевктова как кавказоведа.
Надо отметить, что история Кавказа традиционно оказывалась на периферии научных исследований, оставаясь заслоненной историей России, Украины, Белоруссии, Литвы, Польши и т.д. В то же время силами местных специалистов существовавший пробел не возможно было заполнить из-за невысокого уровня подготовки местных историков. Окончательный поворот к кавказоведению в творчестве историка происходит в послереволюционное время.
Несмотря на активную научно-организационную работу в Петрограде, Полиевктов в 1920 г. перебирается в Грузию, в Тифлис. Причиной этому стала всё большая бытовая неустроенность в северной столице и неустойчивое положение «старой интеллигенции» в революционную эпоху. По воспоминаниям ученика Полиевктова, Н.С. Штакельберга, его переезд напоминал скорее бегство, когда он кружными путями через Киев добрался до Тифлиса. С этого времени заканчивается петербургский период его жизни и начинается тифлисский.
При переезде, конечно же, помогли родственные связи жены. В Тифлисе историк получил работу в Тифлисском университете, при этом, не потеряв связи с петербургскими и московскими коллегами.
В письме С.Б. Веселовскому Полиевктов писал: «Здешние историки-грузиноведы встретили меня с распростертыми объятиями». Значительный интерес вызвала тематика исследовательской работы ученого – история русско-кавказских отношений. Как писал историк в одном из писем: «Здесь ее [тему – В.Т.] приняли с большим интересом». До Полиевктова проблема истории русско-кавказских взаимоотношений поднималась в документальных публикациях С.А. Белокурова, А. Цагарели и М. Броссе. Но в них рассматривались только древнейшие периоды, в то время как Полиевктов сосредоточился на истории XVI-XVIIвв., когда отношения перешли на новый качественный уровень. Выбор темы оказался весьма удачен. В условиях того неспокойного времени это была одна из немногих возможностей ведения научной работы: «Помимо того, что в современных условиях и вообще особенно приходится ценить, когда удается выполнить хоть какую-нибудь научную работу, я особенно буду рад, если мой скромный труд действительно окажется небесполезным для грузинской исторической науки и я смогу тем самым хоть немного отблагодарить за тот прием, какой я неизменно встречал в течение 5 лет со стороны грузинского общества и, в частности, университета». Его тесть, Н.Я. Пайчидзе, видел в этой теме большую социально-политическую важность. В своем письме к историку он писал: «Я очень рад, что ты берешься за пересмотр и новое издание материалов для истории сношений России с Кавказом…Это предметы, требующие наибольшей популяризации, потому что из правильного изучения вековечности и естественности этих сношений может, наконец, выработается правильность взаимных отношений».
В дальнейшем в работах Полиевктова тема русско-кавказских отношений получила многоаспектную окраску: он рассматривал и вопросы внешней политики, и вопросы экономического сотрудничества, и культурные связи народов. Не остались вне поля зрения исследователя и проблемы научных взаимодействий. Влившись в грузинскую профессионально-историческую среду, Полиевктов принимал активное участие в работе «Грузинского общества истории и этнографии» и «Грузинского географического общества». Несмотря на хороший прием, жизнь историка в Тифлисе была полна трудностей. В 1924 г. закрыли Факультет общественных наук местного Политехнического техникума, где работал Полиевктов. Это существенно подорвало его финансовое благосостояние: «Мои академические дела (не считая работы) обстоят посредственно. За закрытием ФОНа в здешнем Политехникуме у меня остался только университет, что за всеми вычетами дает около 70 рублей. Кое-как на это можно было бы перебиться…Но еще долги, и потому приходится изворачиваться». Для подработки историк устроился в государственный архив Грузии, где проработал с 1924 по 1934 гг.
Тема материальной нужды еще неоднократно всплывет в письмах ученого. Тем не менее, материальные трудности не помешали закончить документальную публикацию, посвященную московским посольствам на Кавказ в середине XVII в. Для создания полной картины русско-кавказских отношений, где в центре внимания оказались взаимоотношения с Грузией, периода историк провел многочисленные архивные изыскания. Им впервые были введены в научный оборот архивные материалы Посольского приказа. Новые документы позволили полнее и по-новому взглянуть на проблему.
… Планомерная работа над научно-историческими изысканиями историка была прервана «эхом “Академического дела”». В 1929-30 гг. прошли аресты в Москве и Ленинграде по делу «Союза борьбы за освобождение русского народа», который, якобы, возглавлял академик С.Ф. Платонов. Среди арестованных было немало друзей и знакомых Полиевктова. Сам он, благодаря своей «удаленности» от основного места событий, не был арестован. Но насколько его положение было шатким, свидетельствует то, что в программной (можно даже сказать «погромной») брошюре Г. Зайделя и М. Цвибака, призванной идеологически обосновать гонения в исторической науке, Полиевктов был назван среди ближайших сотрудников Платонова.
Несмотря на то, что Полиевктов не был арестован, «Академическое дело» наложила заметный отпечаток и на его научное творчество. Особенно показательным в этом смысле является небольшая монография, освещавшая русские экономические и политические разведки в грузинских землях. Работа была посвящена рассмотрению основных тенденций и направлений изучения московскими путешественниками-разведчиками Кавказа, в ходе которого Грузия занимала центральное место: «Сношения с Грузией занимают очень видное место в общем цикле кавказских отношений Московского государства и постоянно переплетались с его отношениями с другими областями и странами Кавказа, а потому и разведочная работа Москвы на Кавказе обрисовывается по “грузинским делам” наиболее полно и отчетливо». В этой работе историк активно использовал риторику, свойственную работам школы Покровского. Так, интерес Московского государства к Кавказу он более жестко, чем раньше связал с деятельностью «торгового капитала», ключевой категории в исторической концепции М.Н. Покровского. «Феодальное государство в условиях развивающегося денежного хозяйства и торгового капитала, в поисках колониальных рынков и в связанных с этими поисками устремлениях к освоению новых отдаленных территорий или к непосредственному расширению своих границ, никогда не идет вслепую. Москва, феодальное государство, в котором к XVв. развивается уже денежное хозяйство и начинает зарождаться торговый капитал, в этом отношении не представляет какого-либо исключения».
Очевидно, что вкрапление широко распространенных концепционных идей современной ему советской исторической науки, свидетельствует о стремлении автора вписаться в общий поток. Также очевидно, что это было вызвано атмосферой неопределенности и страха, царившей в среде «историков старой школы» после «Академического дела». Несмотря на определенные уступки конъюнктуре, работа историка была написана на высоком научном уровне. В ней впервые анализировались взаимоотношения России и кавказских стран и народов с точки зрения тех первых впечатлений, которые приносились разведывательными посольствами. Интерес к Кавказу со стороны России автор снова связывал с завершением колонизационных и завоевательных процессов Поволжья. Более того, в руках Москвы оказывается весь волжский путь, традиционно используемый для торговли с восточными странами. В этой связи Кавказ приобретает особое значение как стратегическое военно-торговое продолжение этого пути.
В ходе анализа международной политической и экономической обстановки Полиевктов пришел к новаторскому выводу: «В московской внешней политике завязываются теперь два вопроса – балтийский и черноморско-кавказский (иначе – восточный), надолго определившие с этого времени почти все содержание этой политики». Концепция двух направлений внешней политики России теперь имеет общепризнанный статус в отечественной научно-исторической и ученой литературе. Важным дополнением к анализу экономических и политических разведок стал вывод о том, что они имели кроме важного утилитарного значения и научную значимость. Тем самым именно разведки стали основой, первым этапом формирования русского кавказоведения.
Подводя итоги изучения проблемы, Полиевктов писал: «Уже в XVIIв. Московское государство и московский торговый капитал тщательно подготовляли свое политическое и экономическое наступление на Кавказ, глубоко прощупывая все открывающиеся здесь и возможности, и трудности». Значительным вкладом в кавказоведение стал справочник «Европейские путешественники XIII-XVIII веков на Кавказе». В книге были собраны биобиблиографические статьи, посвященные всем на тот момент известным путешественникам, посетившим кавказские страны в средние века и новое время. В предисловии Полиевктов отмечал: «Надо учитывать еще и то, что всякое путешествие в чужие страны и сообщения о таком путешествии почти всегда, прямо или косвенно, есть определенный социально-политический заказ». Признавая это, автор-составитель рассматривал путешествия как составную часть политико-экономической экспансии великих держав на Кавказ. Активизацию внимания европейских государств к кавказскому региону историк связывал к развитием торговли в Европе начиная с XIIIв. «Дальнейшее накопление в Европе торгового капитала приводит к тому, что XIVи XVвв. европейская торговля принимает гораздо более широкий размах и устремляется на поиски далеких заморских рынков». Значительный интерес вызывал прикаспийский рынок шелка. Особое внимание кавказские страны привлекли к себе в XVIII-XIX вв., когда кавказская проблема тесно увязывалась с вопросом о будущем международным статусом Османской империи и Персии. Наиболее агрессивную позицию заняла Российская империя. По мнению исследователя, завоевание Закавказья рассматривалось русским царизмом как плацдарм для дальнейшего завоевания азиатских провинций Турции и Персии.
В указанных концепциях чувствуется определенное влияние установок советской историографии, выражающихся в выпячивании агрессивных устремлений Российской империи и ретушировании корыстной политики других европейских держав. Тем не менее, в общем и целом, нарисованная картина представляется адекватной историческим реалиям. Важное концептуальное значение имеет мысль Полиевктова о Кавказе как «некотором культурно-историческом целом». Данный подход позволяет выделить Кавказ как особую культурно-историческую область, тем самым, признав специфику ее исторического развития. Стоит также отметить, что данная книга до сих пор является единственным справочником, наиболее полно освещающим затронутую тему.
… Последней работой ученого стала брошюра «Новые данные о московских художниках XVI-XVIIвв. в Грузии». Автор связал деятельность московских художников в Грузии не только с чисто культовыми задачами, но и с политикой Московского царства: «Посылки мастеров церковного дела входила…в общую программу политики Москвы в Грузии…эти мастера не только экспортировались сюда из Москвы как рабочая сила, но и сами делали здесь иногда – конечно, на ролях мелких сошек, - московскую политику».
Полиевктов умер 21 декабря 1942 г., оставив значительное научно-литературное наследие. Исследования, посвященные русско-кавказским отношениям, составили золотой фонд, как русской, так и грузинской исторической науки. Во многом в его работах впервые ставились те вопросы, которые определили развитие кавказоведения и грузиноведения на ближайшее время. Безусловно, многие проблемы трактовались в угоду требованиям времени, но научная ценность проведенных им исследований несомненна. Работы историка отличались фактографичностью и осторожностью выводов. С одной стороны, здесь проявился научный этос, свойственный петербургским исследователям, а с другой – надо помнить, что многие вопросы Полиевктовым затрагивались впервые, а это требовало тщательного предварительного анализа именно фактической стороны.
Биография историка является редким случаем адаптации ученого в другой научно-культурной среде. Многие направления изучения кавказской истории получили разностороннее освещение в его работах. Подводя итоги рассмотрению научного творчества, Полиевктова можно с полным правом подчеркнуть его роль в становлении и развитии российского кавказоведения».
Источники:
1. Благово Н. В. Школа на Васильевском острове. Ч. 1. СПб., Наука, 2005.
2. Тихонов В В. М. А. Полиевктов как кавказовед // История народов России в исследованиях и документах. Вып. 5. - М., 2011.
Информационную страницу сайта подготовил М.Т. Валиев
